К пятилетию грабежа во "дворце Путина". Где вещи, Вов?

Ровно пять лет назад, 11 февраля 2011 года, ваш покорный слуга совместно с известным экологом, а ныне политэмигрантом Суреном Газаряном, журналисткой газеты “Собеседник” Риммой Ахмировой и активисткой Катей Соловьевой проник на объект, который незадолго до того получил всероссийскую известность благодаря бизнесмену (и тоже ныне политэмигранту) Сергею Колесникову как “дворец Путина” были села Прасковеевка в городе-курорте Геленджике. Вояж закончился дракой и похищением чоповцами наших личных вещей.

Осталась только флешка с фотографиями, которую я заблаговременно успел спрятать в носок.

В тот день стояла хорошая предвесенняя погода. Забрав в аэропорту Геленджика командированную из Москвы журналистку Ахмирову, на “УАЗике” Сурена Газаряна мы помчались в сторону Прасковеевки.

ЛЭП для энергоснабжения “дворца”. Август 2015 г.

На участке между селом Дивноморское (где, кстати, расположена небезызвестная “дача патриарха”) и Прасковеевкой мы не увидели ни одной встречной машины. Единственное, что бросилось в глаза на этом участке дороги – трасса новенькой ЛЭП, впечатляющей своими мощными стальными опорами.

Можно было предположить что линия протянута к какому-нибудь металлургическому заводу. Нигде в округе больше нет таких мощных ЛЭП: для электроснабжения Прасковеевки, Джанхота и Дивноморского достаточно обычных линий электропередачи на столбах. Потребности VIP-“объекта” в электроэнергии многократно превышают нужды всех окрестных населенных пунктов, вместе взятых. По неофициальной информации, около 20 процентов всей электроэнергии, потребляемой Геленджиком, уходит на “поместье Путина”.

Еще бросилась в глаза газовая труба диаметром 80 сантиметров, чего хватило бы для снабжения газом какого-нибудь целого завода (при этом в самой Прасковеевке газа в 2011 году газа не было).

КПП (будку со шлагбаумом), который стоит вначале новенькой дороги, специально проложенной ко “дворцу” через девственный сосновый лес, мы проскочили, не сбавляя скорости: шлагбаум был поднят, никаких охранников снаружи не было видно. Охранники нас банально “промухали”.

Дорога была двухполосная, довольно узкая, но отличного качества: асфальт на бетонной подушке, бетонные обочины с отбойниками и зарешеченной ливневкой. Километра через три-четыре дорога привела на перевал, с которого можно было обозреть часть территории “поместья”. Мы даже остановились возле стройки какого-то объекта, чтобы осмотреться. Далеко внизу было видно море, по обе стороны – разбросанные по лесу строения, бетонные каркасы еще строящихся зданий, дороги. Целый городок в лесу. На самом перевале обнаружилась мини-вышка мобильной связи (кроме “Мегафона” на территории “дворца” больше не было никакой связи).

Мимо нас проехало несколько грузовых машин, а по пути следования мы видели нескольких строителей. Они с удивлением смотрели на “УАЗик”, пытаясь, видимо, угадать в нас каких-нибудь начальников, но попыток вступить с нами в контакт не предпринимали. На спуске с перевала асфальт закончился, и по ведущей дальше бетонке мы подкатили прямо к тому самому зданию, которое мы видели на фотографиях, размещенных на сайте “Руликс” (ссылка, впрочем, по какой-то причине уже не работает).

“Аллея почета”

В конце концов, дорога уперлась в некое подобие въезда в подземный гараж, здесь же начиналась кипарисовая аллея – этаких “парадный вход”, где, вероятно, иной раз расстилают ковровую дорожку.

Здесь мы разделились. Сурен и Катя Соловьева остались возле гаража, а я и журналистка Ахмирова пошли в сторону аллеи. Вопреки ожиданиям никаких охранников там не оказалось. Погуляв по аллее и поснимав кипарисы, мы пошли к порталу “дворца”. Вход внутрь был наглухо закрыт, как и ворота с золоченым двуглавым орлом, через которые можно было бы попасть во внутренний двор.

Парадный вход во “дворец”

Но заглянуть внутрь все-таки немного удалось:

Пока фотографировали ворота, мимо нас проследовал рабочий в синей спецовке – это был первый человек, которого я увидел непосредственно у “объекта”. Он равнодушно посмотрел на нас и удалился. Видимо, здешних рабочих так приучили: никуда не совать нос и никому не задавать вопросов.

У портала дворца разбит декоративный парк. Кроме кипарисов, здесь высажены хвойные кустарники и вечнозеленые магнолии. Очевидно, на одно только искусственное озеленение были потрачены десятки миллионов рублей: было видно, что сажались уже взрослые деревья и кустарники. Декоративная растительность раскинулась в окружении естественной. Я обратил внимание на размер здешних пицундских сосен (это реликтовое растение занесено в Красную книгу России): некоторые деревья были толщиной в обхват. Ради “объекта” выкосили эталонный лес с пицундскими соснами, каковому уступают даже леса знаменитой абхазской Пицунды.

Кое-где были видны деревца можжевельника высокого – еще одного местного “краснокнижника”. Учитывая, что один только “дворец” и декоративный парк занимают площадь не менее, чем 10 гектаров, можно было грубо прикинуть, что только на этом участке было уничтожено несколько тысяч пицундских сосен и можжевельников.

Из парка мы спустились к торцу “дворца”, возле которого расположен не то фонтан, не то бассейн.

В торце имеется ниша со стеклянными стенами, за которыми были видны бассейн с подогревом и шезлонги. Все сделано таким образом, чтобы у “отдыхающих” была возможность курсировать между теплым бассейном под крышей и уличным бассейном-фонтаном.

Обогнув “дворец”, мы попали к еще одному порталу, уже обращенному к морю. На крыльце возилось несколько рабочих, на нас никак не реагировали.
От “морского портала” комплекса к берегу ведут брусчатые дорожки: здесь как раз было видно, что строители старались максимально сохранить естественную растительность (очевидно, исключительно для того, чтобы “дворец” не был виден с моря), но и это у них не сильно получилось. Во многих местах было видно, что корни сосен были подрыты в процессе прокладки дорожек и уличного освещения. Теперь эти деревья обречены на медленную смерть.
К самому берегу спуститься не удалось: напротив “дворца” берег обрывается крутым склоном. С обрыва мы видели, как по пляжу ездят “КамАЗы”, вываливают в море огромные валуны.

Здесь фотосессию пришлось прервать: в нашу сторону со стороны дворца решительным шагом направился молодой долговязый человек в камуфляжной форме. Одним быстрым движением я вытащил флеш-карту из фотоаппарата и засунул ее в носок: предчувствие не предвещало ничего хорошего.

– Федеральная служба охраны, – представился дылда. Я пошарил глазами по его форме, но не обнаружил, впрочем, никаких знаков различия.

– Что здесь делаем? – спросил “сотрудник ФСО”.

– Гуляем. А вы? Вы сказали, что вы сотрудник ФСО. Зачем здесь ФСО? Тут какой-то государственный объект? – ответил я вопросом на вопрос.

“Сотрудник ФСО” потребовал, чтобы мы вернулись к машине (“вам там все объяснят”). У машины, помимо наших коллег, стояли также два сотрудника ЧОП “Рубин” и еще один, уже вполне “официальный” служащий ФСО, который даже предъявил удостоверение на имя старшего лейтенанта Никитина Альберта Радиевича

Нас попросили “немного подождать”. В дальнейшие разговоры фэсэошники вступать отказались. Через несколько минут приехал господин по имени Тахир (так его называли), который в дальнейшем руководил всей деятельностью как чоповцев, так и сотрудников ФСО.

После того, как товарищ Тахир хитро прищурился и раскурил сигаретку, началась “спецоперация”. Первым делом он потребовал от нас отдать все фото- и видеоматериалы, пригрозив, что в противном случае “вы отсюда не уедете”. С такими же требованиями к нам обратились и сотрудники ФСО, на что мы ответили категорическим отказом, поскольку так и не получили никаких объяснений, на территории какого объекта мы находимся и почему здесь нельзя фотографировать.

Через полчаса на стройку приехал пограничный наряд, машина которого перегородила дорогу (опасались, что ли, что мы будем прорываться “с боем”?). Пограничники проверили наши паспорта, объяснив, что имеют на это право: мол, тут “пограничная зона с Турцией”. Пока препирались с погранцами на тему несуществующей в реальности пограничной зоны, на территорию “дворца” залетел милицейский “бобик”: приехал сельский участковый со свитой – снова потребовались наши паспорта.

Чуть позже подъехал также наряд ГИБДД: “поступила информация, что ваш автомобиль числится в угоне”. Короче, не хватало разве что ОМОНа с автозаком и снайперов на господствующих высотах.

С прибытием сотрудников милиции началась “активная фаза” операции: мобильную связь на территории дворца аккуратно приглушили (отрубив, видимо, местную базовую станцию “Мегафона”), выйти в Интернет было невозможно вообще, еле-еле работала сеть МТС, с помощью которой можно было разве что слать sms.

Пока сидели в машине, безуспешно пытаясь выйти в Интернет и любуясь на спины сотрудников ФСО, произошло первое нападение…

Лейтенант ФСО Никитин (тот, что на фото в черной шапочке) открыл дверь с водительской стороны и выхватил у Сурена Газаряна интернет-модем. Пока мы с Суреном пытались воззвать к совести участкового Цындрина, на глазах которого произошел грабеж, в машину (где на тот момент находились только девушки) ввалились чоповцы и начали вытаскивать рюкзаки и сумки.

Одного из нападавших Сурену удалось вышвырнуть из автомобиля. Но сзади на него набросился Тахир. На подмогу “начальнику” бежала новая порция чоповцев. Сурена повалили на землю, забрали телефон и сумку с деньгами и документами. Рядом “обеззвреживали” и меня. Помню, как меня сбили с ног, выкручивали руки, хватали за волосы. В конце концов с меня сдернули рюкзак, в котором находились личные вещи, документы, фотоаппарат, ключи от квартиры.

У Кати Соловьевой тоже забрали телефон и видеокамеру. Все отобранные у нас вещи отнесли внутрь “путинского дворца”. Процесс грабежа удалось снять на видео.

Во время потасовки сотрудники милиции стыдливо отвернулись в другую сторону. Сотрудники ФСО равнодушно наблюдали за происходящим. Апофеозом чудовищности происходящего стал приезд ГИБДД. Гаишникам было глубоко наплевать на произошедшее, они долго ходили вокруг “УАЗика”, пока не придумали повод для его досмотра. Оказалось, что “командующий” грабежом товарищ Тахир в пылу потасовки потерял телефон, в связи с чем мы попали под подозрение в его краже.

“Телефон” искали долго и тщательно – даже под половыми ковриками, где его не могло бы быть по определению (впрочем, понятно, что искали вовсе не “краденный телефон”, а флешки, телефоны фотоаппараты – любые носители цифровой информации). После досмотра машины сотрудники милиции потребовали от нас проследовать в Дивноморское поселковое отделение милиции уже для личного досмотра.

В полиции мы просидели до глубокой ночи: давали объяснения по “краже телефона”, писали собственные заявления о грабеже и преступной халатности самих милиционеров. На следующий день в милиции нам сообщили, что в лесу кем-то “были найдены” наши рюкзаки и сумки. Через пару дней “найденные” вещи нам вернули в отделении милиции. Точнее, вернули не все: среди личных вещей так не обнаружилось фотоаппарата, ноутбука, флешек, интернет-модемов и еще кое-чего. Наибольший урон понес Сурен Газарян: защитники “путинского дворца” обчистили его на 70-80 тыс.рублей.

Естественно, что мы жаловались не только в местную полицию. Писали в Следственный комитет и прокуратуру, депутат Госдумы Сергей Обухов и лидер партии ЯБЛОКО Сергей Митрохин слали собственные запросы в ФСО и другие структуры. За пять лет – ни ответа, ни привета, если не считать пустопорожних отписок, суть которых сводилась к тому, что мы сами “гуляли” где-то по лесу и сами же “потеряли” фотоаппараты и прочую технику, никто нас не грабил и даже не думал.

Летом того же года отдыхающие случайно сняли на видео, как в районе дворца лежала в дрейфе президентская яхта “Олимпия”, которая базируется в порту Сочи. На видео видно, как с яхты спустили на воду водные мотоциклы, и два человека нарезают на них круги. Если это не были Путин с Медведевым (тогдашним президентом и формальным “хозяином” яхты), то явно были люди их их ближайшего окружения. На наши украденные вещи во дворце они явно не натыкались и не спрашивали обслугу, что это за барахло сложено в он в том пыльном чулане.

Год спустя очередная вылазка во “дворец Путина” закончилась для Сурена Газаряна тем, что в его отношении завели уголовное дело по факту “угроз убийством” сотрудникам все того же ЧОП “Рубин”, что нас грабили в феврале 2011 года. Учитывая, что у Сурена на тот момент уже имелся условный срок, который он получил за “порчу” забора у дачи губернатора Краснодарского края Александра Ткачева, ему пришлось срочно уезжать из страны, так как все шло к реальному и весьма долгому тюремному сроку.

С помощью бизнесмена Колесникова и собственных изысканий мы смогли реконструировать всю отдающую тухлецой историю с постройкой “дворца Путина”: как под него – от забора с вывеской “Детский оздоровительный лагерь” до участия Управления делами президента в строительстве этого якобы “частного” объекта. У государства были украдены 70 гектаров соснового леса, за бюджетные деньги к “объекту” тянули дороги и коммуникации, а за счет обложенного данью частного бизнеса строили сам “дворец”.

Так начиналось строительство “дворца” в районе Прасковеевки. 2005 год (автор фото – Константин Кобяков)

После откровений Сергея Колесникова прошло больше пяти лет, а организаторы и исполнители этой аферы по-прежнему не в СИЗО и не на скамье подсудимых. Более того, хозяин “апартаментов” снова вернулся в Кремль, а что касается самого “дворца”, то за такую же экскурсию по его территории, какую мы совершили в феврале 2011 года, сегодня, скорее всего, просто пристрелят на месте.

Для обеспечения пущего спокойствия “нацлидера” даже в его отсутствие пограничники стерегут здоровенный кусок берега и никого не пропускают. Страх и паранойя – вещи чрезвычайно заразные.

Подборка материалов по “дворцу Путина” есть здесь.

Об авторе	Другие записи автора:
Дмитрий Шевченко, заместитель координатора Экологической вахты по Северному Кавказу	Кто и зачем выжег лес между «дворцом Путина» и «дачей патриарха»? В Геленджике повторяется история с московским поселком «Речник»: жертв земельной аферы пытаются самих выставить преступниками